Империя очень зла: Советская кинокритика о "Звездных войнах".«Технический блеск», «сюжетная убогость», «эффект наркотика» и другие выражения, которыми описывали фильмы Джорджа Лукаса в СССР.
После знакомства с феноменом «Звездных войн» советская кинокритика прошла в смешанном порядке первые четыре стадии принятия неизбежного: отрицание, гнев, торг и депрессию. Рассказывая советским зрителям о фильмах, которые те никогда не видели, отечественные обозреватели, изучавшие мировой кинопроцесс на закрытых показах и западных кинофестивалях, подробно и с большим количеством ошибок пересказывали сюжеты трилогии Лукаса (понятие «спойлер» им было еще неведомо), негодовали, осмысляли явление и, наконец, сожалели о загубленном таланте режиссера. Последняя стадия — принятие фильма — наступила тогда, когда их мнение уже было никому не интересно, в эпоху видеосалонов и выхода первой части в советский прокат в 1990 году (впрочем, к тому моменту многие зрители смогли познакомится с фильмом благодаря видеопиратству и кассетам VHS, которые выездные граждане привозили в СССР из заграничных командировок). КиноПоиск собрал наиболее интересные и курьезные замечания советских кинокритиков о «Звездных войнах», сохранив оригинальное написание имен и названий, использованное в источниках цитат.
Отрицание: Ошибки и спойлеры«Нынешним летом американские кинотеатры захлестнула новая волна „кинопсихоза“. По сообщению печати, фильм американского режиссера Джорджа
Люкаса „Война звезд“ побивает все рекорды кассовых сборов <...> Итак, на смену „нечистой силе“, массовым катастрофам и гигантским акулам на американский экран пришли ужасы поистине космического масштаба — чудовищные тираны, терроризирующие нашу Галактику. Борьбу с ними ведут герои фильма — некая
круглолицая принцесса, деревенский юноша, старый рыцарь Круглого стола, человек-обезьяна и два робота. Один из них,
громадный позолоченный робот Трипио, наделен человеческой речью, другой,
Арту-Дету похож на автомобиль и изъясняется „звездными“ сигналами». (Варшавская Ю., «Космические кинокомиксы», «Литературная газета», 1977)
«
Давным-давно в далекой Галактике будущего», — читаем мы вступительный титр, настраиваясь тем самым на интонацию современной сказки. И она тут же развертывается во всем своем техническом блеске и сюжетной убогости <...> Люк отправляется к Бену, тот, подобно доброму волшебнику, наделяет молодого человека сверхъестественной жизненной силой, и оба они бросаются спасать чудесную Лейю Органу. На космической бирже труда наши доблестные герои нанимают, словно извозчика, звездного аса Хэна Соло вместе с его кораблем и верным слугой, обезьяноподобным Чубакой, и вылетают в сторону имперской межгалактической станции, где томится в плену принцесса. <...> Враги, разумеется, не дремлют, а чинят всяческие козни. Их стан возглавляют два зловещих персонажа —
Дарт Ведер,
не расстающийся с рогатым шлемом, делающим его похожим на дьявола, и широкополым черным плащом мефистофелевского толка, и Мофф Таркин — угрюмый аскет в полувоенном френче, на котором — как наградные планки — размещены клавиши телекса«. (Карцева Е., «Голливуд: контрасты 70-х», 1987)
«Насыщенную событиями фабулу ленты можно было бы пересказывать долго — на экране постоянно происходит что-нибудь необычное. Особенно эффектно поставлен финальный поединок Люка и Дарта Вейдера на лазерных мечах, в котором Скайуокер одерживает верх над... своим отцом. Оказывается, оба они — из древнего рыцарского рода Джидай, и,
прежде чем испустить дух, Дарт решает помириться со своим отпрыском, видимо, сожалея о том, что превратности „политической жизни“ галактики развели их судьбы на галактические расстояния». (Савицкий Н., «На разных полюсах», «Искусство кино», 1984)
«Во всех сериях поочередно возникают фантастические животные, кошмарные чудища, полчища облаченных в устрашающие доспехи воинов на фоне помпезных декораций, кудесники, живые мумии. Есть и «космические мафиози», и
мудрые гномы с шестью причудливыми пальцами на руках и ослиными ушами на головах, обладающие магической силой мыслью поднимать из болот засосанные тиной межпланетные корабли. Такой же мистической силой владели Кеноби и Вейдер, ей обучается Лук Скайуокер, а все персонажи вместо приветствия произносят как заклинание: «Да не оставит вас сила!» (Кукаркин А., «Буржуазная массовая культура», 1985)
«Для пущего устрашения обывателя создатели фильма пускают в ход самое совершенное оружие —
лазерный луч, которым герои картины сражаются, как рапирой. На экране то и дело возникают кошмарные чудовища: человек-ящерица, гномы без лиц, живая мумия, голова которой усеяна резиновыми трубками, фантастические животные. <...> Массовый зритель охотно „клюет“ на подобные образчики „искусства“, чтобы потом, выйдя из зала, почувствовать, что за его пределами все-таки спокойнее». (Варшавская Ю., «Космические кинокомиксы», «Литературная газета», 1977)
«Что касается искусства — его нет ни в этих лентах, ни в других. Дж. Лукас в сущности перенес вестерн, гангстерский жанр и фильм ужасов в галактические пространства». (Нечай О., «Блеск и нищета „массовой культуры“», 1984)
Гнев: Империя зла и антисоветизм«Показательно, как „фабрика грез“ умело прячет под маской развлекательности фантастических боевиков свои пропагандистские цели. Советский журналист Ю. Комов описывает переполох, который вызвал появление в газете „Советская Россия“ статьи „Космический разбойник“ о последних боевиках Голливуда. Газеты, теле- и радиостанции возмущенно комментировали эту статью. Им не нравилось, что в советской публикации была выявлена идеологическая подоплека космической фантастики. Фактически
в советской прессе прямо было сказано о том, что американское кино приучает зрителей на материале войн в космосе к допустимости реальной войны (и на земле и в космосе).
При этом подразумевается, что для США эти войны останутся без последствий». (Нечай О., «Блеск и нищета „массовой культуры“», 1984)
«Фильмы типа „Звездных войн“ не безобидны. Развлекательной подачей фантастических сюжетов они не только обеспечивают кассовый сбор, но вместе с тем
исподволь готовят американского обывателя к спокойному восприятию катастроф, к мысли о том, что война — это совсем не страшно, даже если она „звездная“». (Кокарев И., «США в зеркале голливудского экрана», 1985)
«Если
созвучие имен — Дарт Ведер и Дар Ветер (человек коммунистического будущего из всемирно известного романа Ивана Ефремова „Туманность Андромеды“) — можно счесть случайным совпадением, то помощник главного злодея наделен куда более определенными чертами.
У него русифицированная фамилия — Таркин, а его
внешний вид и одежда уже вполне явственно напоминают о коварных большевиках, какими они часто выглядят в антисоветских фильмах.
У массы американцев существует устоявшееся, благодаря тем же фильмам и книгам подобного толка, представление о Сибири, как об огромном заснеженном пространстве. И точно такое пространство фигурирует в картине „Империя наносит ответный удар“ в качестве территории, принадлежащей врагам доблестного Люка Скайуокера и прекрасной принцессы. А в третьей ленте — „Возвращение Джидая“ —
имперские войска одеты в форму, похожую на военное обмундирование одной из социалистических стран. Именно на Звезде смерти, где дислоцированы эти полчища, изобретают оружие, грозящее уничтожением всего живого. <...> В данном случае намек действует сильнее, чем открытое указание». (Карцева Е., «Голливуд: контрасты 70-х», 1987)
«Вовсе не исключено, что на Западе в условиях антикоммунистической истерии
„черная звезда“, местонахождение которой однозначно определено вступительным титром: „Давным-давно в далекой галактике“,
может представляться массовой аудитории как центр „мирового коммунизма“ — „империи зла“, по известной формулировке президента США. Такая трактовка получает поддержку в телевизионной продукции и кинолентах, где в сходных космических приключениях злодеями впрямую выступают „агенты КГБ“, а защитниками „невинности“ — стопроцентные американцы из ЦРУ». (Разлогов К., «Конвейер грез и психологическая война», 1986)
«С жанровой точки зрения эти фильмы представляют собой гигантскую мешанину всего, что было когда-либо накоплено западным кино в области феерического зрелища. <...> На сей раз все это слито в новом „жанре“, который можно условно назвать „космической оперой“, хотя и без пения. <...>
Эта война-опера напоминает бредовые песнопения, сложенные некогда муссолиниевским трубадуром, итальянским поэтом-фашистом Филиппо Маринетти <...> [Его] патетически кощунственную трескотню можно почти дословно, лишь с некоторыми коррективами (Маринетти не знал о возможности создания космических кораблей и лазерных лучей) отнести к характеристике „звездных войн“, как они изображены на экране Джорджем Лукасом». (Капралов Г., «Западный кинематограф. Супермены и люди», 1987)
Торг: Осмысление и новые трактовки«Было бы натяжкой „вычитывать“ буквально тот или иной политический смысл в этом в полном смысле слова „сказочном“ фильме. Скорее, политический смысл носит само функционирование „Звездных войн“ и подобных лент в системе воздействия произведений буржуазной „массовой культуры“ на многомиллионную зрительскую аудиторию. <...> Причина все та же — отвлечь зрителей от тяжелых раздумий о мире, их окружающем <...>
увести человека, живущего в обстановке экономического и духовного кризиса, в выдуманный мир». (Баскаков В., «В ритме времени», 1983)
«Только с позиций социологии не объяснишь успех „Звездных войн“, как далеко не все объясняет и определение — сказка. Возможно, с этого фильма начинается новый жанр или вид кино, к которому приложимы многие традиционные определения, но каждое с оговорками или дополнениями. <...> „Звездные войны“ можно назвать сказкой, и это будет закономерно, однако придется добавить, что, хотя здесь и использованы едва ли не все элементы, это все же отнюдь не народная сказка, для которой свойственны оптимизм и непоколебимая вера в будущее.
У „Звездных войн“ другой эффект — эффект наркотика, другая, более „скромная“ цель — развлечь и отвлечь зрителя от реальности». (Соболев Р., «Кино и комиксы», сборник «Мифы и реальность. Зарубежное кино сегодня», 1981)
«Не хотелось бы, чтобы, познакомившись с комментарием к „Возвращению Джидай“, читатель решил, будто автор этих заметок не любит зрелищное кино или считает его чем-то второсортным. Киноискусство не зря иногда называют светописью: зрелищность — его имманентная черта. Если же в фильме отсутствует это качество, значит, строго говоря, нам предлагают уже не кино, а нечто иное, напоминающее его только способом регистрации изображения и звука». (Савицкий Н., «На разных полюсах», «Искусство кино», 1984)
«Звездная эпопея Лукаса — апофеоз примитивной символики, помпезной декоративности и незаурядной изобретательности специалистов по комбинированным съемкам в сочетании с довольно примитивным сюжетом, изобилующим нелепостями. Но главная мысль прочитывается в ней вполне отчетливо. <...>
Война — в природе людей и будет сопровождать человечество на всех этапах его существования. Только стальные мечи сменяются лазерными, а сами методы ведения войны становятся еще более изощренными». (Мельвиль Л., «Борьба идей на мировом экране», 1985)
«За внешней фабульной простотой фильма можно, впрочем, разглядеть и архетипичность его персонажей. В нем нет главного героя, ибо каждый из ведущих персонажей может претендовать на его место. <...> При таком подходе к загадке феноменального кассового успеха фильма выходит, что „Кеноби — это герой эпоса, Люк — романтический герой, Соло (с его „меньшим братом“ Чубеккой) — мелодраматический герой, роботы — сатирические архетипы“. Все героические характеры втянуты в борьбу духовных, психических сил против абсолютно механистической, одномерной технологии. И притягательность „Звездных войн“ в том и заключается, что не телекинез или ясновидение, а древняя, таинственная власть архетипа увлекает зрителя дидактической силой сюжета и заставляет верить в будущее». (Кокарев И., «США на пороге 80-х: Голливуд и политика», 1987)
Депрессия: Плач по таланту Лукаса«Показательна эволюция Дж. Лукаса. Начав как мастер психологически точных наблюдений о молодежи 50-х годов („Американские граффити“, 1973), создав „Звездные войны“ (1977), он открыто перешел к коммерческой продукции, к эксплуатации угрожающего галактического шоу. Ясно, что где говорит большой бизнес, там искусство молчит. <...>
Режиссер, очевидно, надеялся, что можно совместить доллар и искусство. Эта затея, естественно, провалилась». (Нечай О., «Блеск и нищета „массовой культуры“», 1984)
«Не хочется верить, что его [„Звездные войны“] поставил такой неординарный, более того, талантливый режиссер, как Джордж Лукас. <...> И трюковая изобретательность, и появление комической пары роботов, подобранных по принципу Пата и Паташона, и высокая техника съемки, и беспроигрышные приемы, заимствованные то у вестерна, то у костюмного фильма приключений, выглядят как вставные номера. Сколько раз уже герой и героиня, предварительно поцеловавшись, летели на длинном канате по диагонали экрана. Теперь это проделывают Люк и Лейя. Можно на минуту развлечься, разглядывая забавные маски посетителей космического салуна или
инопланетное животное, роль которого исполняет слон с наклеенной шерстью и прикрепленными к голове рогами. Однако тут же вслед за этим
снова становится скучно. Коммерческий успех превратил Лукаса в типично голливудского продюсера-дельца, эксплуатирующего единожды найденное до тех пор, пока оно приносит прибыль, хотя бы и бесконечно». (Карцева Е., «Голливуд: контрасты 70-х», 1987)
«[Джордж Лукас] не первый и, видимо, не последний из тех западных кинематографистов, которые пытаются убить одним выстрелом двух зайцев, или, точнее, жить в двух измерениях: делать кассовые, коммерческие ленты и с их помощью финансировать серьезные фильмы. Но тот, кто вступает в сделку с Мефистофелем, вынужден продать ему свою душу. <...> Невозможно ставить порнографические фильмы, а затем оплачивать ими картины о большой любви.
Невозможно ставить человеконенавистнические фильмы, а затем оплачивать ими картины о гуманизме. Невозможно потому, что создателя, пытающегося даже из лучших побуждений играть на нескольких досках, настигает творческая эрозия, его талант разъедает цинизм, его слово теряет вес, а он сам — моральный кредит у зрителя. <...> Джордж Лукас хорошо осознает опасность, которая подстерегает его на пути к заветным цементным плитам голливудского „Китайского театра“. Недаром он решил отстраниться как режиссер от работы над новыми сериями „Войны звезд“. „Войны звезд-2“ будет ставить Ирвин Кершнер, а сам Лукас, „если все будет о’кэй“, как он замечает с иронической улыбкой, вернется к „галактической“ теме лишь на десятой серии, то есть через двадцать с лишним лет во все том же символическом 2001 году». (Стуруа М., «Звезды Лукаса и других», «Советская культура», 1978)
Принятие: Добро пожаловать!«Сколько всего написали о фильме „Звездные войны“ режиссера Джорджа Лукаса! Фильм обвиняли в пропаганде жестокости и насилия, а приглядевшись, сообразили, что страсти кипят вокруг самой что ни на есть детской сказки. В которой эдакий Джонушка-дурачок, освобождает принцессу — защитницу угнетенных из лап злодея-Кощея; а помогает молодой паре совсем уж типичный добрый волшебник. <...> Смотришь это и вспоминаешь читаные-перечитаные „Три мушкетера“. Там тоже дрались отчаянно и трупов было вволю, но никто же не обвинит французского писателя в пропаганде насилия!» (Гаков В., «Четыре путешествия на машине времени: научная фантастика и ее предвидения», 1983)
«Вот уж, действительно, лучше поздно, чем никогда. Пятнадцать лет назад американский режиссер Джордж Лукас снял фильм, который взбудоражил миллионы зрителей, а сегодня он прибыл, наконец, к нам. Знаменитые „Звездные войны“. Фантастические „Звездные войны“. Невероятные „Звездные войны“. С космическими пиратами, роботами, астронавтами, чудовищами. С суперэффектами, головокружительными трюками, приводившими в изумление даже искушенных по этой части кинематографистов и зрителей. С извечной борьбой Добра и Зла даже там, в межгалактических просторах». («Экран детям», 1991)
Замечательная статья взята отсюда, там еще и
картинки фотки есть
https://www.kinopoisk.ru/article/2865788/comm/1845257/